В эти новогодние каникулы Квентин Тарантино особо активен. Variety он рассказал о возможном продолжении «Убить Билла», MTV получил пламенный спич про его любовь к насилию в кино, а зрители кинотеатра Alamo Drafthouse в Остине были удивлены тем, что Квентин заглянул на сеанс и поведал о том, как писал «Омерзительную восьмёрку».
«Омерзительную восьмёрку» Тарантино изначально задумал, как сиквел «Джанго освобождённого». Даже возникло предварительное название — «Джанго в белом аду» (Django in White Hell). Квентин засел за сценарий, будучи в состоянии депрессии и озлобленности, и в процессе написания осознал, что сам Джанго (герой Джейми Фокса) не вписывается в историю.
«Внезапно я понял, — рассказывает Тарантино, — что единственная проблема в этой истории это сам Джанго. В сценарии не должно было быть морального центра. Я задумал наполнить комнату только плохими ребятами, в речах которых не веришь ни единому слову». Тарантино заявился на сеанс «Омерзительной восьмёрки» вместе с Робертом Родригесом (см. фото на главной странице).
В отношении «Убить Билла 3» Тарантино не хватает конкретики. Скорее, его речи похожи на информационный флирт со зрителями. В интервью Variety были произнесены следующие слова: «У меня нет обязательств по этому проекту, но не удивлюсь, если Невеста ещё раз появится на экране. Мы с Умой недавно говорили об этом. Часть материала, что я написал, не вошла ни в один фильм, так что, может быть, я его использую».
Лучшую свою речь — об отношении к насилию в кино и в искусстве в целом — Тарантино выдал в интервью MTV. «Я не собираюсь ни перед кем извиняться, — ответил режиссёр на дежурный вопрос о резне и убийствах в своих фильмах. — Я в группе поддержки, если дело касается насилия в кино. Не вижу ничего страшного в том, что люблю насилие в кино. Мне нравятся жестокие фильмы. По правде говоря, насилие помогает кинематографу использовать весь свой драматический потенциал. Я не вижу в этом никакого лицемерия или противоречия. Я питаю отвращение к насилию в реальной жизни и обожаю, когда оно является частью жанра. Я обожаю жестокие истории, насилие в романах, в анимэ. В этом я себе никогда не изменяю».
«Я этого совершенно не стесняюсь, — продолжает Тарантино, — никогда не придумываю насилию морального оправдания. Оно ему не нужно. Люди могут обвинить меня в том, что мои картины кровожадны. Не исключаю, что они правы. Просто им следует смотреть то кино, которое им нравится».
Наверх